Ну предупреждения прежние - это очень персонажный взгляд и поток эмоций.
Выстрел
читать дальшеЯ отпускаю обоих Амбаруссат спать – толку от них сейчас практически нет, где-то я перестарался по дороге, жадно беря фэа. Ничего. Завтра они будут готовы служить мне снова. Нужно беречь принадлежащее мне. Хрупкое, непокорное … покорившееся. При себе, пока жду начала допроса, оставляю Майтимо – мне любопытны его реакции. Я хочу, чтобы он встретился с задержанными. Тем более что он их знает.
Знает. Я показываю ему их вещи, оставшиеся в моей комнате, вещи, от которых прямо-таки пахнет временем эльдар, когда другим был сам свет, сама вода, само дерево, камни и металлы – я люблю касаться созданного тогда. Тонкий, легкий и светлый венец, противоположность тяжелым богатым коронам более позднего времени. Хочется сжать сильнее и смять в пальцах, но я этого не делаю. Я смотрю на Майтимо.
– Узнал, чье это, - я не спрашиваю, я констатирую. Этот врать не умеет вообще. Лицом, глазами – ничем.
- Узнал. Тебе не скажу.
Не то чтоб это было особенно ново. Он не смотрит мне в лицо, я разворачиваю к себе, заставляя смотреть. Я чувствую его напряжение – скорее всего, делаю больно. Забавно, что мы делим боль пополам – у меня в ладонях пульсирует старое, мучительное, неотвязное жжение, и становится сильнее. Перчатки не помогают, так, чуть успокаивают, сейчас я без них. И когда я сжимаю плечи Майтимо – больно нам обоим, только он не знает. Или чувствует?
- Ты знаешь, что я могу тебя заставить.
Когда же в нем сломается остаток упрямства? Год. Год Седьмой эпохи, где время скоротечно даже для эльдар. Силы убывают. Надежды нет – я его живым не отпущу.
Майтимо молчит, коротко, зло смотрит мне в глаза и одним слитным движением дотягивается до пистолета, оставленного переводчиком. Выстрел следует сразу, я успеваю оттолкнуть его руку, так что мимо. Я давно ждал повода сорваться, меня вымотала и выбесила дорога, слабость моего нынешнего тела, усталость, люди, боль в руках – и вот он, повод. Я только помню: не бить по лицу, заметно, не отбирать всю фэа, не выживет.
Кажется, все равно многовато. Сам виноват.
Стыдно должно быть – пользоваться человеческим оружием. Некрасиво даже. Кажется, я говорю это вслух.
Я наконец отпускаю Майтимо, отхожу, прячу пистолет, натягиваю перчатки. Он как всегда – не издал ни звука. Держится.
Я бы тоже держался.